Category: архитектура
Заброшенные храмы
Заброшенные деревенские церкви. Огромное количество фотографий: современных и старых (времен, когда они не были заброшены). В детстве, когда все храмы вокруг были заброшены, или превращены в невесть что, - они казались полны тайны.
После армии, в середине восьмидесятых, я написал восьмистишие
Люблю ходить я к старой церкви
где не бывает прихожан
моя тоска здесь тих меркнет
я дивным светом осиян.
Не слышно ханжеских молений
не возливается елей
и опустившись на колени
шепчу - пойми и пожалей...
Там в подольских лесах, где мы укрывались от муштры, была такая церковь: колокол без языка, лишь цепь от него колотилась и звенела.
Оригинал взят у
macos в Россия, которую мы потеряли
Сейчас покажу вам то, от чего волосы встанут дыбом. Среди бесконечно унылых и однообразных русских деревень стоят никому не нужные памятники истории. Драгоценности валяются под ногами, но их не замечают, топчут, а то и просто гадят, используя как туалет.
Этим летом я проехал по богом забытым местам и ужаснулся масштабу катастрофы.
( Collapse )
После армии, в середине восьмидесятых, я написал восьмистишие
Люблю ходить я к старой церкви
где не бывает прихожан
моя тоска здесь тих меркнет
я дивным светом осиян.
Не слышно ханжеских молений
не возливается елей
и опустившись на колени
шепчу - пойми и пожалей...
Там в подольских лесах, где мы укрывались от муштры, была такая церковь: колокол без языка, лишь цепь от него колотилась и звенела.
Оригинал взят у

Сейчас покажу вам то, от чего волосы встанут дыбом. Среди бесконечно унылых и однообразных русских деревень стоят никому не нужные памятники истории. Драгоценности валяются под ногами, но их не замечают, топчут, а то и просто гадят, используя как туалет.
Этим летом я проехал по богом забытым местам и ужаснулся масштабу катастрофы.
( Collapse )
Мария Магдалина.
Плакала Мария Магдалина,
Больше ничего на свете не было,
Плакала у стен Иерусалима,
Жаловалась старому Иегове.
Плакала. Слезами было можно
Вымыть может быть не целый шар земной,
Но еврейских нищих и острожных,
И казнимых отпустить домой.
Плакала. И слезы шли как слезы.
Несравнимы. Также смерть и соль,
Пахло чуть смоковницей и розой,
И от слез не высохло лицо.
Плакала. Откройте шире лица:
Площади не покладая рук,
Веселятся. Пестрая столица
Не желает изменяться вдруг.
Торговали, словно на базаре,
И уже никто не выгонял.
Плакала и плакала, слезами
Открывая форточку для дня.
Ветер, ветер раскидает праздник,
Рим разрушит стены и базар,
Сам падет и Колизеем дразнит,
И уже царит собор Петра.
Только молча плакала Мария,
Шар летел по пустоте миров.
Разбегались страны. Где Россия?
Где Париж? - не знают этих слов.
Только рядом плакала Мария.
Тихо-тихо. Тише тишины.
Плакала у ног Иерусалима,
У шершавой городской стены.
Больше ничего на свете не было,
Плакала у стен Иерусалима,
Жаловалась старому Иегове.
Плакала. Слезами было можно
Вымыть может быть не целый шар земной,
Но еврейских нищих и острожных,
И казнимых отпустить домой.
Плакала. И слезы шли как слезы.
Несравнимы. Также смерть и соль,
Пахло чуть смоковницей и розой,
И от слез не высохло лицо.
Плакала. Откройте шире лица:
Площади не покладая рук,
Веселятся. Пестрая столица
Не желает изменяться вдруг.
Торговали, словно на базаре,
И уже никто не выгонял.
Плакала и плакала, слезами
Открывая форточку для дня.
Ветер, ветер раскидает праздник,
Рим разрушит стены и базар,
Сам падет и Колизеем дразнит,
И уже царит собор Петра.
Только молча плакала Мария,
Шар летел по пустоте миров.
Разбегались страны. Где Россия?
Где Париж? - не знают этих слов.
Только рядом плакала Мария.
Тихо-тихо. Тише тишины.
Плакала у ног Иерусалима,
У шершавой городской стены.